Противодействие коррупции Человек - миноносец
После отставки Кутайсова немногим более года Нижегородской губернией управлял свиты Его Величества генерал-майор Николай Александрович Безак. Сведений о нем почти не сохранилось. Зато следующий губернатор - Николай Михайлович Баранов - был, наверное, самым популярным нижегородским губернатором…
"Закон, как бы точен он ни был, не может всего предусмотреть - те или другие случаи, в которых слепое применение общих приемов может только принести непоправимое зло, - и смело думать, что в таких случаях дело местного начальника - брать на себя ответственную инициативу распоряжаться, не только не стесняясь мнениями и суждениями газет, но даже служебной ответственностью…" - так считал нижегородский губернатор Николай Михайолович Баранов, который управлял вверенной ему губернией исходя из этого правила.
Вся его биография достойна пера какого-нибудь романиста, настолько интересна жизнь Николая Михайловича.
Блестящие победы
С 1854 года он состоял на военной службе, был командиром парохода "Веста". В 1871 году произведен в капитан-лейтенанты. Деятельная натура Николая Михайловича проявилась уже в эти годы. Он изобрел заряжавшееся с казенной части ружье, которое было принято на флоте под именем ружья Баранова. С большим энтузиазмом занимался он устройством морского музея, учредил общество "Гидротехник", главной целью которого было углубление морского фарватера, причем Баранов намеревался использовать при этом несколько приспособлений собственного изобретения.
Но большую известность Баранову принесли его геройские действия во время русско-турецкой войны. 11 июля 1877 года все российские газеты писали о победном бое русского военно-сторожевого судна "Веста" под командованием Баранова с большим турецким броненосцем "Фетхи-Булендом", который был обращен в бегство. За этот подвиг Николай Михайлович был награжден чином капитана 2-го ранга и орденом Св. Георгия 4-й степени. В декабре Баранов снова отличился: командуя пароходом "Россия", он взял в плен турецкий пароход "Мерсину", на котором находился многочисленный десант. Правда, последовавшие после этих блестящих побед служебные неприятности, заставили Баранова уйти в отставку. Но сидеть дома и наслаждаться покоем он не мог - кипучая энергия искала выхода.
Барановские времена
В 1881 году Баранов был назначен петербургским градоначальником, но полицейская деятельность не отвечала потребностям бравого офицера, и меньше чем через год по его просьбе он был назначен ковенским губернатором, затем переведен в Архангельск. А в середине 1882 года уже в чине генерал-лейтенанта стал губернатором Нижнего Новгорода.
О "барановских временах" ходило много рассказов и анекдотов. Да и сам губернатор старался запечатлеть свои действия в прессе. Нижегородские газеты нашли в лице нового губернатора своего покровителя: в это время в Нижнем Новгороде была открыта отлично оборудованная типография, издатели местных газет "Новое время", "Нижегородская почта" привечались Барановым, да и корреспонденты столичных газет, ежегодно собиравшиеся на Нижегородской ярмарке, не были забыты Николаем Михайловичем.
Талантливый администратор, как его характеризовал живший в то время в Нижнем Новгороде В. Г. Короленко, Баранов был "игрок по натуре - он основывал свою карьеру на быстрых, озадачивающих проявлениях "энергии", часто рискованно выходящих за пределы бюрократической рутины, всегда ярких и почти всегда двусмысленных". Одним из ценнейших качеств Баранова было умение передавать свою энергию подчиненным. Губернские чиновники считали его "электрической машиной, которая накаливает присоединенные к ней лампочки".
Кстати, чтобы эти "лампочки" горели, Николай Михайлович большое значение придавал подбору штата сотрудников. Он всегда искал таланты, но в то же время был неразборчив в выборе. Поэтому на службу иногда попадали люди с весьма сомнительным прошлым - лишь бы был талант. Поэтому, в конце концов "он очутился окруженным "деятелями", действительно способными на все, про любого из которых можно было сказать русской поговоркой: "и швец, и жнец, и на дуде игрец" - словом, "талант по всем статьям".
Кроме местных "талантов", ежегодно в Нижний командировались "таланты" столичные. А. П. Мельников писал: "Приезжал некто действительный статский советник Я., состоявший в штабе Баранова, но обыкновенно живший в столице, - личность весьма сомнительного прошлого, позднее занимавшийся грязными предприятиями, участвуя, например, в компании содержателей развеселого учреждения. Каждую ярмарку в распоряжение Баранова почему-то командировался еще от военного ведомства молодой поручик К., который обязанностей никаких не нес, вечно вертелся в приемной, представляя собой нечто вроде личного адъютанта".
Вступая в должность, Баранов объявил нижегородцам, что будет вести приемы по экстренным делам во всякий час дня и ночи. Каждый в случае надобности имеет право явиться к нему во всякое время и даже обратиться к нему по телефону, около которого даже ночью дежурил неотлучно один из чиновников.
С девяти часов утра его приемная была полна народа, причем были здесь и "приехавшие из столицы сановники-звездоносцы, зашитые галунами, и простые серые мужики или рабочие-грузчики с Сибирской пристани". Сам Баранов к этому времени давно уже был на ногах и, вернувшись с объезда ярмарки, вел в своем кабинете прием докладов.
Завтракал он, по обыкновению, с целой компанией приглашенных - как "имеющих до него дело", так и личных приятелей. Нередко на этих завтраках можно было видеть знаменитого рассказчика Горбунова, который развлекал присутствующих рассказами, которые не исполнялись им со сцены для широкой публики.
Кстати, и про самого губернатора ходило множество историй, которых не было, и которые имели место быть. Например, такая:
"Какой-то молодой человек, представитель иностранной фирмы, кутил с певицами, и у него из кармана исчез бумажник с 7 000 рублей денег. Он с жалобой к губернатору. Баранов приказал хозяйке хора немедленно возвратить деньги. Та заупрямилась… Тогда был вызван весь хор с хозяйкой во главе, выстроен в ряд и приказано сначала драть хозяйку, а потом и певиц с первой через одну… Хозяйку отодрали - молчат. Первую певицу отодрали - молчат… Повалили третью. - За что же меня? Хозяйка с Манькой эти деньги припрятали, - выдала она. Бумажник вернули, хозяйку вновь с Манькой выдрали, да молодому иностранцу, чтоб не кутил с русскими певицами, дали 25 розог. Не помогли и протесты с его стороны, что он иностранный подданный и пр.".
Что и говорить, жуткая история! Такого на самом деле, конечно, не было, но кое-какие основания для появления подобных историй были. Прогрессивный губернатор Николай Михайлович Баранов был приверженцем кардинальных мер: если виновен - выпороть, и точка! В другой раз неповадно будет…
Лихой орел
Ничего и никого не боялся глава губернии. Говорили, что он специально стремился к самой широкой гласности, и нередко на разные совещания, деловые заседания приглашал посторонних лиц, как бы "в качестве благородных свидетелей", и представителей прессы, все свои распоряжения публиковал в газетах, а некоторые из распоряжений приказывал расклеивать на ярмарке на видных местах на русском, французском, немецком и татарском языках. "Последствия неурожая" 1891 года он первым отважился публично назвать голодом, не поверив чиновникам, которые пытались скрыть истинный размах катастрофы. И тут же принялся за исправление дел со свойственной ему энергией. Он заявил, что немедленно отправляется в Лукояновский уезд, где положение было наиболее критическим, чтобы убедиться в положении дел на месте.
"На 29 марта почтовая тройка умчала генерала Баранова по испорченным дорогам на Арзамас, - писал В. Г. Короленко. - Как снег на голову, очутился он в самом центре отложившегося… Здесь он вызвал к себе воинствовавших начальников, заставил господина Пушкина (земского начальника, кстати, потомка А. С. Пушкина) в первый раз посетить Пралевку и Дубровку, водил "начальников" по избам тифозных, причем привезенный им из Нижнего врач Н. Н. Смирнов ставил диагнозы…
2 апреля генерал Баранов ранним утром вернулся в Нижний, экстренно созвал в тот же день губернскую продовольственную комиссию и сделал перед ней энергичный и резкий доклад о своей поездке".
Не менее решительно Николай Михайлович боролся и с очередной напастью - холерной эпидемией, пришедшей в Нижний в 1892 году. По распоряжению губернатора на Волге устраивали плавучие госпитали-бараки, под холерный лазарет отвели даже губернаторский дворец.
- Орел! - говорили о нем нижегородцы. И добавляли: - Лихой орел! Это когда видели, как лихо гарцует губернатор на лошади. Кстати, Николай Михайлович возглавлял нижегородское общество любителей конского бега.
Очень много сделал Баранов для нижегородской ярмарки. Голод и холера были им устранены, и поэтому всю свою кипучую энергию направил Николай Михайлович на организацию Всероссийской ярмарки, которая открылась в 1896 году. В значительной мере выставочное устройство и порядок на ней были обязаны талантам Баранова, но и причиной ухода его с поста нижегородского губернаторства послужила та же выставка. Одной из причин отставки Баранова послужила стычка с председателем Ярмарочного комитета Саввой Морозовым. Но надо отдать должное Баранову - во время его губернаторства Нижегородская ярмарка приносила самые большие доходы, а слава о ней распространилась по всему свету.
И все же в 1897 году Баранов подал в отставку и был назначен членом первого департамента Сената. Его заслуги ни в коей мере не были забыты: в память о нем эскадренный миноносец на Черном море носил имя "Капитан-лейтенант Баранов".