Противодействие коррупции Стрельба и танцы
- Вы слышали, губернатора убили!
- Не может быть!
- Да-да, в Главном ярмарочном доме стреляли!
- Какой ужас! Как же теперь жить, если для этих бунтарей ничего святого не осталось?
Такие или примерно такие разговоры можно было услышать в Нижнем Новгороде летом 1906 года. Нижегородским губернатором в то время был барон Константин Платонович Фредерикс, герой русско-турецкой войны, выпускник Пажеского корпуса, до этого долгое время бывший вице-губернатором при Баранове. Говорили, что Фредерикс преклонялся перед административным гением Баранова, "называя себя его учеником, сознаваясь будто бы в интимных беседах с друзьями, что всегда, когда предстояло ему что-нибудь затруднительное, требующее известной решимости, он задавался вопросом: как поступил бы в данном случае Баранов?" Не повезло бедному Константину Платоновичу - в сложное время пришлось ему управлять губернией.
Конфуз с "артистическим клубом"
А что же случилось на ярмарке, неужели и вправду губернатор был застрелен? К счастью это были только слухи… Но дыма без огня не бывает. В городе было действительно неспокойно.
Среди белого дня произошло вооруженное нападение и ограбление на Сибирской пристани пароходной конторы компании "Надежда". Весть об этом мигом облетела всю ярмарку:
- Громят Сибирскую пристань! Громят ярмарку!
Прошло недели полторы, как новая тревога. Около цирка Никитина на ярмарке в садике несколько рабочих затеяли пьяную драку. "Караул, бьют!" - крикнул кто-то из них. Этого было достаточно. Воспоминания о беспорядках 1905 года были еще свежи в памяти. "Тотчас же ближайшие лавки стали спешно закрываться, - читаем мы у А. П. Мельникова, - пошла суматоха по всей ярмарке; кричали уже: "спасайтесь! Сормовцы громят ярмарку" - и снова безумное бегство. До какой степени все были нервно настроены, можно судить по тому, что иногда сравнительно незначащее обстоятельство мгновенно вызывало панику. Уже в конце августа в какой-то праздничный день вдруг по всей ярмарке погасло электричество вследствие, как оказалось, после, повреждения машины на электрической станции. Через несколько минут свет везде снова вспыхнул, но повсюду уже пошла тревога. Вскоре после того, опять в какой-то праздник и опять вечером, когда пассаж Главного дома был полон, в коридоре второго этажа, называемом губернаторским, над головами публики грянул ружейный выстрел. Тотчас же пассаж наполовину опустел, ближайшие к Главному дому магазины начали запираться. Пробежал слух, что губернатор убит. Выстрел около губернаторской квартиры произошел случайно. В то тревожное время, когда повсюду шли покушения на представителей администрации, квартира губернатора в Главном доме охранялась вооруженными часовыми. Один из сторожей Главного дома, взяв ружье у часового и желая постращать уходившего по коридору товарища, приложился и прицелился ему вслед, вдруг неожиданно грянул выстрел, и пуля засвистела вдоль коридора. Выстрел глухо раздался по всему пассажу".
И таких фактов можно приводить великое множество. Чем можно успокоить "взбаламученный" народ? О, возможностей огромное множество. Но губернатор Фредерикс придумал, поистине, самый оригинальный. Революционное возбуждение казалось Фредериксу своеобразной эпидемией, от которой нужно было отвлечь внимание гульбой и развлечениями. Для этого им был организован так называемый "Артистический клуб".
Открылся он в июле 1906 года. Вывеска была многообещающей: "Нижегородский общедоступный артистический кружок. Клуб. Вход бесплатный, без рекомендаций г.г. членов. Ежедневные обеды с 1 ч. дня до 7 вечера из 4-х блюд 1 руб. 25 копеек. Во время обедов играет оркестр музыки и поет хор А. Г. Антонеско". Кто же откажется отобедать, да еще при этом послушать пение? Тем более что рекомендаций от господ членов клуба не требуется…
А что же на самом деле представлял из себя этот "Артистический клуб"? Это было поистине "шикарное" заведение: огромный зрительный зал, великолепно обставленная сцена, на которой почти до утра "происходило неистовое чертоплясие и всякие соблазны до пляски живота включительно". При клубе действовало игорное отделение: в одном зале шла игра в карты, в другом - публика развлекалась за рулеткой. Хотя размер ставок был ограничен, тем не менее, многие проигрывались начисто. В отдельных кабинетах, которые были расположены целой анфиладой вдоль широкого и длинного коридора клуба каждый день происходили настоящие оргии, барышни на любой вкус были всегда наготове - умел "отдохнуть" купеческий люд после трудового дня. Что стоят звучащие повсюду песенки, распеваемые женскими хорами, так называемыми арфистками:
Бей, бей, бей посуду,
Лей, лей, лей повсюду,
Чтоб пошло все кверху дном,
Чтоб стоял кругом содом.
Не отставали от "простых" нижегородцев и высокие чиновники. "Чиновников, самого губернатора, - писали в московской газете "Утро", - можно было видеть в сем "Артистическом клубе" в компании чиновников и полиции, которую потом злые языки стали называть "бутербродной компанией".
То, что внушительную фигуру Фредерикса частенько видели в "Артистическом клубе" никого не удивляло, так как губернатор был соучредителем этого удивительного заведения. К сожалению, промахнулся губернатор с этим клубом. Публику он, возможно, и развлек, отвлек от бунтарских мыслей, которые носились в воздухе и грозили новыми неприятностями, но очень уж способ им был выбран недоброкачественный. Поэтому и просуществовал "Артистический клуб" всего лишь год и, несмотря на приносимые им огромные доходы, был закрыт. "Ходатайство заправил блаженной памяти ярмарочного "Артистического клуба", - писал "Нижегородский листок", - о разрешении в предстоящую ярмарку возобновить деятельность этого игорного притона с девицами потерпело полное фиаско". Более того, городские власти, чтоб неповадно было впредь заниматься подобными делами, вменило иск к правлению клуба в размере 5 000 рублей.
Да еще связался неосторожный губернатор с весьма сомнительной личностью - неким Лидвалем, "по своей первоначальной профессии мастером усовершенствованных клозетов". Лидваль появился на нижегородском горизонте еще задолго до этих событий в качестве поставщика для казны продовольственного хлеба по случаю голода. Был этот Лидваль настоящим мошенником: неплохо нажившись на поставках продовольствия, получив свой куш с "Артистического клуба" он провернул очередную махинацию с рожью, на чем заработал миллионы. Во все свои аферы Лидваль вовлек массу высоких чиновников, в том числе и нашего барона Фредерикса. Дело дошло даже до суда над нижегородским губернатором за участие в афере с рожью, в результате всех этих событий Фредерикс был отстранен от должности.
На мушке у эсеров
Следом за Фредериксом во главе Нижегородской губернии стал в 1907 году Михаил Николаевич Шрамченко, в прошлом - артиллерист, что видно по военной выправке. Был он хватким, энергичным, но не особенно самостоятельным губернатором. Наиболее сложные вопросы, как рассказывают, решал за него вице-губернатор С. И. Бирюков. А вообще-то Шрамченко был известен как большой любитель слабого пола. Большие хлопоты приносил он своей охране. Не успевали уследить за бойким и любвеобильным губернатором.
А охранять его было необходимо, так как был он выбран революционерами-эсерами как объект для террористического акта. 8 декабря 1908 года начальником Нижегородского охранного отделения было получено письмо от начальника отделения по охранению общественной безопасности и порядка в г. Москве: "По полученным агентурным сведениям, в Нижнем Новгороде намечается покушение на жизнь господина Нижегородского губернатора М. Н. Шрамченко. Мысль об этом встречена в областном комитете Центральной области партии социалистов-революционеров сочувственно, причем высказывается мнение, что этот террористический акт необходимо осуществить ввиду того влияния, которым М. Н. Шрамченко пользуется в Министерстве внутренних дел, причем характер этого влияния приравнивается к влиянию графа Игнатьева, убитого в Твери.
Хотя этот проект находится пока в области одних предположений, тем не менее, предлагаю Вашему Высокоблагородию обратить на него особое внимание агентуры по социалистам-революционерам и принять, буде потребуется, меры наружной охраны".
Начальнику Нижегородского охранного отделения можно только посочувствовать: "…То, что г. губернатор часто в ночное время выезжает из дому в разные места города по его личным делам совершенно интимного характера, куда он запрещает сопровождать его филерам, - пишет он в Москву, - ставит меня в чрезвычайно затруднительное положение и парализует все принимаемые мною меры к охранению его от готовящегося на него покушения".
Тем не менее, имена губернаторских фавориток известны. Список начинает "Березина Александра Яковлевна, 32-х лет, жена инженера-технолога Дмитрия Федоровича, при котором проживает в своем дома на М. Покровке". За ней следуют Вера Гутьяр, потомственная дворянка 30-ти лет, учительница музыки, вдовая невестка купца Якова Башкирова - Мария Алексеевна, 24-х лет, жена учителя Лучинская, мещанка 27-летняя Анна Лямина…". Так что у каждой дамы сердца можно было поставить охрану…
Но Бог хранил губернатора: он благополучно в 1910 году был переведен губернатором в Вологду…