Противодействие коррупции И прославил род Костроминых
Иван Михайлович Костромин - один из наиболее известных и почитаемых среди всех нижегородских городских голов. Так получилось, что вся слава рода Костроминых, все успехи и добрые дела этой семьи потомки накрепко связали с именем одного из них - Ивана Костромина, городского головы с 1798 по 1800 год.
Иван Костромин был купеческим сыном в первом поколении, не понаслышке знавшим крестьянскую жизнь. Отец его Михаил Андреевич Костромин принадлежал к крестьянам Нижегородского Печерского монастыря. Обладая деловым чутьем, энергией, здоровым авантюризмом и очень проницательным умом - то есть всеми необходимыми для бизнесмена качествами, Михаил Андреевич сумел настолько разбогатеть, что избавился от крестьянской крепости и записался в купцы III гильдии города Нижнего Новгорода.
История эта для тех времен была, конечно, не рядовая, но и не уникальная: многие богатые крестьяне поднимались на следующую ступеньку социальной лестницы - купеческую.
Семья Костроминых особенным богатством среди нижегородских купцов не блистала и не была широко известна. Никогда не смог бы сын из такой семьи претендовать на пост городского мэра (никому и в голову бы не пришло за него голосовать!), если бы не необычайный поступок главы семьи Михаила Андреевича Костромина. Именно он предложил безвестному, но талантливому нижегородскому мастеровому Ивану Кулибину изготовить к приезду в город императрицы Екатерины II необыкновенные часы в виде утиного яйца, обязавшись предоставить все необходимые для работы материалы и содержать все это время семью изобретателя.
Часы были готовы в 1767 году. Михаил Андреевич Костромин попросил аудиенцию у любимца императрицы графа Орлова, на которую явился вместе с сыном Иваном. Там Костромины и представили графу творения нижегородского мастера. Пораженный Орлов доложил об уникальном явлении Екатерине, и Кулибин, а также его "спонсоры" "имели счастье беседовать с государыней".
В результате этой исторической встречи Кулибин был приглашен на казенную службу в столицу, а Костромин награжден кружкой с портретом императрицы и ее дарственной надписью. Этот подарок был гораздо важнее пожалованных тогда же семье Костроминых тысячи рублей, потому что деньги можно было заработать, а вот честь быть не просто представленным, но и обласканным великой государыней представлялась далеко не каждому. С этих пор семья Костроминых стала пользоваться в городе большим почетом и уважением, и когда в 1798 году Иван Михайлович Костромин изъявил согласие баллотироваться на пост городского головы, то был единодушно поддержан нижегородцами.
В памяти горожан остались щедрые денежные пожертвования Ивана Костромина в пользу города, его обостренное чувство справедливости и готовность встать на защиту неимущих граждан. И как-то позабылось, что сам городской голова имел тяжелый, вспыльчивый характер, а войдя в азарт, удержу не знал.
В архивах нижегородского магистрата за 1799 год сохранилось дело о взыскании с городского головы И. М. Костромина 10 рублей 10 копеек в пользу мещанина С. Целованьева за нанесенную ему обиду и публичное поношение. Ссора Костромина с Целованьевым началась на городском мещанском собрании, где речи Степана Целованьева ужасно не понравились городскому голове. Как объяснял сам Костромин, "Целованьев своими криками расстраивал согласие их" и не давал принять решение, угодное городскому голове и городу (речь шла о хозяйственных постройках). Удалившись в большом гневе, Иван Михайлович решил на следующий день наказать обидчика, для чего вызвал Целованьева в здание шестигласной думы. Тот вынужден был явиться, хотя ничего хорошего для себя от сего визита не предвидел. И оказался полностью прав. Еще не остыв от вчерашнего гнева, городской голова в азартности своей назвал Целованьева бунтовщиком, канальей, шельмой, стращал палочным наказанием и содержанием на цепи и, наконец, приказав отобрать шляпу Целованьева (что делалось только с преступниками), задержал его до вечера под караулом".
И хотя нижегородский магистрат поддержал жалобу разобиженного мещанина против Костромина и взыскал с мэра вполне приличный по тем временам штраф, желающих ссориться с таким не в меру горячим главой города практически не находилось. Горожане знали, что их мэр крут и горяч. Но также знали они, что он умен, радеет на пользу города, постоянно жертвует деньги на богоугодные городские дела и готов до конца защищать честь и имущество нижегородцев.
Среди горожан стала широко известна история потомственного нижегородского мещанина Михаила Андреева, который в детстве был увезен из города, оставшись один, без родных, не смог отстоять свою свободу и был взят "в крепость" (то есть насильно приписан к крепостным крестьянам) секунд-майором Евграфом Алексеевичем Лебедевым.
Лебедев был дворянином, владельцем стеклянного завода в Балахне, человеком властным и задиристым. Но нижегородский городской голова не растерялся. Невзирая на личность Лебедева, Костромин сразу, до конца судебного разбирательства, увез Андреева в город, где поселил его в своем доме. Несмотря на угрозы и шантаж, до конца судебного дела, решенного в пользу Андреева, Костромин продолжал держать его у себя, так как опасался, что люди Лебедева захватят и насильно увезут новоявленного нижегородца.
Михаил Андреев был человеком грамотным, а потому для города особенно полезным. И по окончании судебного разбирательства городской голова определил его "в градскую думу писцом", дав таким образом твердый заработок новому нижегородцу.
Такие положительные истории и еще щедрые благотворительные подношения в пользу города создали Костромину неувядаемую славу. И нижегородские историки, когда вспоминали о людях, занимавших пост городского головы, неизменно поминали добрым и уважительным словом Ивана Михайловича Костромина, "личность замечательную и энергичную, лично знавшего Екатерину II" (из "Справочной книги Нижегородской губернии за 1908 год").
Более никто из рода Костроминых в городские головы неизбирался, хотя, из уважения к семье и учитывая деловые качества потомков Ивана Костромина, в 1807 году нижегородцы предложили занять пост главы города сыну Ивана Михайловича - А. И. Костромину. Последний от должности отказался, но, как отмечали историки XIX века, "многое сделал для города: пожертвовал 25 000 рублей (сумма по тому времени громадная) на ополчение и милицию 1812 года, а в 1825 году пожертвовал дом для городской богадельни".